Погромы после Второй мировой войны

Несмотря на огромные жертвы еврейского населения в годы Второй мировой войны, Советский союз не освободился от антисемитских настроений даже после ужасов Холокоста. Печальным свидетельством этому стали попытки организации еврейских погромов в послевоенные годы.

В архивах проекта J-Doc хранятся малоизвестные сведения об антисемитских выступлениях в различных уголках СССР — инцидентах, о которых в советское время умалчивали.

Один из таких эпизодов разыгрался на улицах Львова в июне 1945 года. К лету 1945 года еврейская религиозная община Львова насчитывала около 1800 душ. Она стремительно разрасталась благодаря притоку единоверцев из восточных областей. Многие из прибывших, впрочем, вскоре отправлялись дальше в Польшу, но немалая часть оседала во Львовской области, особенно в ее областном центре. Возобновив свою деятельность в городе, львовская еврейская община избрала местом молитвы старинную синагогу «Якоб Глазнер Шул» на Угольной улице. С местными властями активно шли переговоры об открытии второго молитвенного здания — по улице Марка Вовчка.

Однако, как свидетельствуют рассекреченные документы, 14 июня 1945 года Львов оказался на пороге новой трагедии. В 10 часов утра на рынке, в нескольких шагах от синагоги на Угольной улице, разыгралась зловещая сцена. Местный житель Алексей Федик и его сообщники внезапно подняли крик, распространяя чудовищную ложь: якобы в синагоге обнаружены тела христианских детей, убитых евреями. На место происшествия незамедлительно прибыли сотрудники НКВД и работники комендатуры. Они задержали зачинщиков готовящихся беспорядков. К этому моменту у стен синагоги уже собралась взволнованная толпа, которую властям едва удалось рассеять.

Как и следовало ожидать, тщательный осмотр молитвенного дома не выявил ни следа предполагаемого злодеяния. Внутри не было обнаружено ни тел, ни каких-либо улик, подтверждающих гнусные наветы.

Подобные инциденты часто были связаны с возвращением евреев из эвакуации и попытками вернуть свое имущество. Так, cпустя несколько месяцев после львовских событий, в сентябре 1945 года, Киев стал ареной нового межнационального конфликта, разгоревшегося вокруг квартиры на улице Китаевской. Пока хозяева, еврейская семья Рыбачинских, находились в эвакуации, их жилплощадь занимали посторонние. По требованию вернувшихся владельцев, новых жильцов, семью Грабарь, выселяли, причём без предоставления альтернативного жилья.

Оказавшись в безвыходном положении, мать семейства обратилась за помощью к сыну-красноармейцу Ивану. Тот незамедлительно приехал в Киев со своим товарищем, гвардии младшим сержантом Мельниковым. Однако солдаты, находившиеся в увольнительной, не смогли повлиять на непреклонные местные власти.

Не найдя лучшего выхода, Грабарь и Мельников решили утопить свое бессилие в алкоголе, после чего отправились на поиски приключений. Неожиданно по дороге в центр города они увидели старшего лейтенанта Розенштейна, старшего радиооператора отдела «Б» НКГБ УССР, возвращавшегося из хлебного магазина.

Пьяные военные позволили себе антисемитские выпады в адрес Розенштейна. Словесная перепалка быстро переросла в потасовку, в которой Грабарь и Мельников избили офицера. Лишь вмешательство прохожих позволило Розенштейну добраться до своей квартиры.

Оказавшись дома, Розенштейн облачился в форму, вооружился табельным пистолетом «ТТ» и направился во двор дома матери Грабаря, где все еще находился Мельников. Вслед за мужем поспешила и жена Розенштейна, предчувствуя недоброе.

Разразившийся конфликт принял трагический оборот: все завершилось стрельбой с несколькими смертельными исходами и вылилось в бесчинства на улицах Киева, направленные против лиц еврейской национальности.

Как дальше развивались события этого киевского инцидента вы можете дальше прочитать на нашем сайте.

Фреди Ротман