В соответствии с Уголовным кодексом СССР, вредительство являлось серьезным государственным преступлением. Речь идет о статье 58-7 Уголовного кодекса РСФСР 1922 года. Статья 58-7 (в УК Украинской ССР — ст. 54-7) предусматривала наказание в виде расстрела или объявления человека врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением его гражданства СССР. При наличии смягчающих обстоятельств осужденного могли приговорить к лишению свободы на срок не ниже трех лет с конфискацией всего или части имущества.
Эта статья активно применялась в 1930-е годы во время массовых репрессий. Она предусматривала наказание за действия, которые якобы были направлены на подрыв промышленности, транспорта, сельского хозяйства и других отраслей народного хозяйства.
Характерные особенности дел о вредительстве: обвинения часто строились на признательных показаниях, полученных под давлением, широко применялся принцип коллективной ответственности, реальные доказательства умышленного вреда обычно отсутствовали, аварии и производственные проблемы автоматически трактовались как умышленное вредительство.
На практике эта статья часто использовалась для необоснованных обвинений невиновных людей. «Шахтинское дело» (1928) и «Дело Промпартии» (1930) стали первыми крупными показательными процессами, где статья о вредительстве была использована против технической интеллигенции. В Шахтинском деле обвинялись инженеры и техники угольной промышленности Донбасса, якобы саботировавшие производство. Из 53 обвиняемых 11 были приговорены к расстрелу.
В годы Большого террора (1937–1938) статья стала одним из основных инструментов репрессий. Формулировки были крайне размытыми: «подрыв государственной промышленности», «противодействие её нормальной работе», «порча оборудования». Важно понимать, что под эти формулировки можно было подвести практически любую производственную неполадку или аварию.
Характерный пример такого дела — случай расстрелянного чекистами Кодыша Мордко Шефтелевича, начальника пожарной охраны Укрконторы Заготзерно. В его деле 1937 года указывается на «связь с участниками вредительской организации» и «вредительско-диверсионную работу». Ему вменялось, что он «довел до полного развала противопожарную охрану», результатом чего стал 31 пожар с убытками в 32.675 рублей. Показательно, что в деле фигурируют типичные для того времени формулировки: наличие связей с другими «вредителями», признательные показания, полученные в тюрьме, и формальные документы в виде «акта экспертной комиссии». Дополнительным отягчающим фактором стало его прошлое — эмиграция в Манчжурию в 1916 году.
После Второй мировой войны статья продолжала применяться, но уже не так массово. Тем не менее, она оставалась удобным инструментом для поиска «виновных» в экономических проблемах. Часто применялась в комбинации с другими статьями о «контрреволюционных преступлениях».
К примеру, cтатья о вредительстве получила особое применение в рамках так называемого «Дела врачей». Архивные документы показывают, как после выхода в свет статьи «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей», опубликованной в «Правде» 13 января 1953 года, по всему Советскому союзу немедленно стали «находить» вредителей в системе здравоохранения. Так, в информационной сводке из Киевской области от 1952 года приводится высказывание медсестры Касиловой Елены Михайловны, которая утверждала, что «в Киеве уже 2-3 года люди говорят о том, что некоторые врачи вредительски лечат население, заражают их разными болезнями». Такие настроения активно поддерживались официальной пропагандой и использовались для обоснования новой волны репрессий против медицинских работников, якобы занимавшихся вредительством в больницах, поликлиниках, санаториях.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 года утратил свою силу 1 января 1961 года. В новой редакции 1960 года тоже была статья «Вредительство» под номером 69. Это свидетельствует о том, что даже после периода массовых репрессий государство сохранило этот инструмент контроля, хотя его применение стало более ограниченным.
В современных уголовных кодексах постсоветских стран такой специальной статьи нет. Вместо этого существуют более конкретные составы преступлений, связанные с причинением реального ущерба экономике и инфраструктуре.
На нашем сайте документы систематизированы по нескольким ключевым тегам, в том числе: «Обвинения во вредительстве» и «Обвинения в экономических преступлениях». В разделах, обозначенных этими тегами, собраны многочисленные архивные материалы, которые на конкретных примерах показывают, как на практике применялась статья о вредительстве в разные периоды советской истории.
Фреди Ротман